Но я так не хочу!

— А как хочешь?

Лиза хрипловато засмеялась:

— А вот здесь, Ванечка, и наступает самое интересное! Ты же… позволишь мне… ну — как я захочу, да?

«М-да… а что она может захотеть? Вопрос! Хотя… вряд ли что-то — из ряда вон!».

— Да, позволю. Даже не так! Я сам хочу все так, как ты захочешь!

Она снова засмеялась негромко грудным смехом:

— Ох, какой же ты молодец! Как же с тобой… здорово! Ну тогда вот… Ты правда все-все будешь делать, как я скажу?

— Я же пообещал, душа моя!

Она привстала над ним:

— Тогда так… Закрой глаза! И не подглядывай!

«Что она там задумала?!».

Но — выполнил!

— Ты пообещал — не подглядывать!

Он чувствовал, как она соскользнула с тахты, потом скомандовала:

— Приподними голову! — и по его лицу скользнула легкая, мягкая ткань, — Вот! Это платок, сейчас я тебе глаза завяжу. Только не спрашивай, зачем!

«Как скажешь!».

Похоже, платок был черный, потому как потом щелкнул выключатель, и через ткань стал немного пробиваться свет.

— Во-о-от… Так, Ваня, не давит?

— Нет, все хорошо!

Она снова засмеялась:

— Ох, а мне-то как хорошо! И все-все теперь видно! А тебе нет! Вот! — и Косов почувствовал, как его щелкнули по носу, — Вот так-то, Ваня! Только не снимай платок, договорились?

— Договорились.

«Ну и ничего тут такого нет! Стесняется Лиза просто! А… посмотреть и на него, и на сам процесс — хочется! Возбуждает ее это значит! Это — здорово! Это мне нравится!».

Потом она чуть замешкалась, а далее — он почувствовал, как по тему скользнуло совсем голое женское тело. Ни трусиков, ни лифчика он уже не чувствовал. А вот ее влагу между ножек — чувствовал очень хорошо!

— Сейчас… сейчас, — она начала садится на него, — Только ты не мешай, я сама… Все сама сделаю!

И… ощущение мягкой, влажной тесноты. Такой сладкой и желанной!

— Ох, как же я этого ждала! Как же я этого… хотела! — женщина засмеялась, и в смехе ее было… счастье, что ли?

А вот удержаться и не начать… помогать ей… снизу — было очень нелегко. Косову даже зубы пришлось стиснуть!

Лиза стонала все сильнее, ненадолго затихая, когда чуть поправляла положение тела, усаживалась поудобнее, потом — снова стонала. Его руки она прижала к тахте, чтобы он не своевольничал… пока, будем надеяться!

Она не успела опуститься полностью на него… не до конца. Кончила раньше! Упала ему на грудь и вскрикнула. Он старался не шевелиться, лишь дышал тяжело.

Она помолчала, потом виновато прошептала:

— Вот же я… неумеха, да? Не смогла… удержаться! А ведь хотела помедленнее и подольше!

— А ты снова начни! У тебя получится!

— Да? Ты думаешь? — она хихикнула, — Ну хорошо, согласна! Так и сделаю!

Она снова села на него, немного поерзала и продолжила движения — верх-вниз! И снова — задышала-застонала!

Это было и сладко, и мучительно трудно — удержаться, чтобы не вмешаться, не сделать все по-своему! Быстрее, резче! Был момент, когда Иван вздрогнул, неосознанно подаваясь навстречу женщине. Но она сразу же легла на него, сильнее придавила его руки одной рукой и положила пальчик другой руки ему на губы:

— Ты обещал не мешать! Лежи тихо-тихо! Ты… обещал! — хриплым шёпотом… горячо — прямо в ухо ему.

— Хорошо, милая! Только… это сложно!

И опять смех!

— Но ты же сильный? Лежи…

— Тебе нужно было мне руки связать! Вон — протянуть веревку под тахтой и связать! А то… мне так хочется поласкать твою попу… груди…

— Поласкаешь! Я сама тебя… попрошу! А про… связать. Интересная мысль! Потом… как-нибудь, в следующий раз!

— Хорошо… буду ждать!

И снова медленные движения верх-вниз. Косов почувствовал, как она опустилась полностью и замерла… вся в ощущениях! Все-таки он не выдержал! Не сам он! Его член начал самостоятельно подергиваться внутри женщины — все сильнее, и сильнее. Иван зарычал от сдерживаемых чувств, а Лиза закричала и снова упала ему на грудь! Он толкал ее снизу, уже не имея сил сдерживаться, и чувствуя, как толчками изливается в нее.

— Ну что же ты, а? Обещал же! — немного погодя шептала она ему на ухо.

— Извини, не смог! Не удержался. Ты такая горячая там… такая тесная, влажная. Что, похоже, он сам решил — все, хватит!

Лиза засмеялась:

— Вы что же… отдельно друг от друга живете?

— Выходит, что так… Иногда. Слышала же, небось, что у мужиков иногда не голова думает?

— У тебя это, я думаю, часто бывает, — фыркнула она ему в ухо.

Он продолжал лежать смирно, не трогая женщину. Лиза вновь поднялась на нем, охнула:

— Подожди… я сейчас. Вытереть нужно. Очень много ее…

Вытирала ласково, даже — нежно. А потом — снова уселась сверху!

— Веревки вот нет под рукой! Жаль!

«Снова смеется!».

Он чувствовал, как она наклонилась над ним, почувствовал ее груди на своей груди.

— А ты знаешь, Ванечка… Вот когда ты так лежишь… и глаза у тебя завязаны… Ты так на мальчишку похож! Ну совсем еще юнец! Даже как-то… совестно.

— Совестно? Но… возбуждает ведь, да? Тебе нравится?

— А вот… не скажу!

— Давай тогда поиграем? Хочешь?

— Поиграем? А во что? — он не видел, что чувствовал, что она сейчас улыбается.

— Ну… поиграем. Представь, что ты учительница, а я — ученик. Как тебе такое?

Она фыркнула:

— Ох и похабник же ты, миленький!

— Но… нравится идея? Поиграем?

Женщина вновь опустилась на него, стала перебирать его волосы, а потом — поцеловала в губы.

— Может и нравится… только как-то… стеснительно совсем! Как будто я вообще уж… такая… развратница!

— Но ведь — возбуждает? Ну скажи!

— Не скажу! — уперлась женщина.

«Да понятно же — интересно ей это. Может и попадался кто из старшеклассников, кто нравился внешне!».

Иван вновь почувствовал прилив крови. Она ойкнула:

— Он что у тебя… опять самостоятельно живет?

— Я тебя хочу! Тебе разве не нравится это?

— Очень нравится! Только вот теперь… можешь меня ласкать. Только… позу менять не будем, хорошо?

— Как скажешь, хорошая!

И тут Косов дал волю рукам! Лиза большей частью лежала на нем, громко стонала и покрикивала. Он уже не сдерживался в глубине и резкости! В конце она уже просто — подвывала, уткнувшись головой ему в плечо! А еще… в процессе его повязка изрядно сползла на лоб. И Косов вдруг понял, чего добивалась женщина.

Ну… подумал, что понял! А так-то понять их… сложно!

Напротив тахты, в простенке окон висело чуть наклоненное вниз зеркало! И тахту их было очень хорошо видно!

«Вон оно чё,